Г.Волкова. В жизни человека бывают дни, к которым его готовит сама жизнь. Звездочка Оккельмана.

23 марта 2001 года была затоплена российская орбитальная станция "Мир". Вместе с ней в небытие ушла целая эпоха российской космонавтики. Однако накануне Дня Космонавтики и науки не хочется говорить о грустном. Перенесемся лучше в далекий 1961 год, когда все еще только начиналось.

25 марта 1961 года, за 17 дней до полета Юрия Гагарина, с космодрома Байконур был запущен пятый испытательный корабль-спутник "Восток", на борту которого находилась собачка Звездочка, другие биологические объекты и манекен. Советские ученые и инженеры проводили последние испытания перед полетом в космос человека.

За два дня до этого запуска в аэропорт Ижевска на самолете "Ли-2" и вертолете прибыла из Москвы поисковая группа, в которую кроме экипажа самолете входили инженер-конструктор, врач и пиротехник. В задачу поисковой группы входило: встретить спускаемую капсулу с "космонавткой" на борту, обеспечить сохранность и подготовить условия к эвакуации корабля.

Однако в день запуска погода резко испортилась, и прибывшая группа не смогла взлететь. Другие виды транспорта из-за бездорожья и водных преград использоваться не могли. Комиссия приняла решение поднять в воздух легкий самолет "Як-12", пилотируемый опытным летчиком. Корректировать его полет должен был "Ил-14", оснащенный специальной техникой. Оставалось найти подходящую кандидатуру на место опытного пилота "Як-12".

Лев Карлович Оккельман в то время был командиром 61-й отдельной авиаэскадрильи Ижевского аэропорта, летчик-"миллионер", имел допуск к полетам в сложных метеоусловиях в любое время суток, умел заходить на посадку по радиосредствам, приземляться на площадках, подобранных с воздуха. Более подходящую кандидатуру для этого ответственного задания невозможно было найти. По плану "Як-12" должен был курсировать по коридору предполагаемого места посадки под облаками, а это означало практически ползать брюхом по макушкам деревьев. Для связи и корректировки самолета из Куйбышева вылетает самолет-лаборатория "Ил-14", летающий над облаками.

"Взлетели мы до запуска "Востока", - вспоминает Лев Карлович, - установили между собой связь и пошли в "свои" коридоры. Погода была на пределе: десятибалльная облачность высотой порядка 100 метров, видимость в пределах 1000 метров. Через некоторое время с "Ил-14" передают: "Корабль вышел из-за горизонта. Включились тормозные двигатели". С этого момента наша радиосвязь не прекращалась. "Корабль снижается... Вернитесь на юг... Корабль снижается. Возьмите курс 10... Корабль над вами... держите вправо на 5. Так держать". И наконец: "Корабль произвел посадку прямо перед вами".

Надо же было так скорректировать мой полет, что после получения сообщения о приземлении я почти сразу же перед собой увидел серебристый шар и еле заметный на белом снегу белый парашют. Сделав контрольный круг и осмотрев площадку, я сообщил в Ижевск и на борт самолета "Ил-14", что "Восток" приземлился, все нормально. И сажусь прямо возле него".

Как сообщали в 1961 году официальные источники, корабль-спутник с собачкой Звездочкой и другими биологическими объектами приземлился в заданном районе. "Это произошло примерно в 700 метрах южнее деревни Карша Фокинского (ныне Чайковского) района Пермской области, - подтверждает ижевский летчик, - метрах в пяти от корабля проходила дорога. Я собрал в кучу парашют, осмотрел корабль. Заглянул внутрь. "Погавкал" со Звездочкой - все в порядке. После этого я попытался связаться с Ижевском и "Ил-14", но ничего не получилось. Радиоаппаратура на моем самолете не позволяла вести передачу с земли. Пришлось взлететь. Только так я смог связаться с Ижевском и доложить, что все в порядке, что Звездочка жива.

Сажусь. Погода окончательно испортилась, пошел мокрый снег, подул сильный ветер, началась метель. Подруливаю ближе к лесу. Зачехлил мотор, вооружился ракетницей и отправился к кораблю. Мокрый, уставший, но довольный, что задание мы выполнили, я забрался в корабль. Здесь было тепло, светло и было с кем по-собачьи поговорить. Спать, конечно, не пришлось, нужно было следить за температурой мотора самолета. Расчехлять, запускать его, прогревать, зачехлять. И снова отогреваться в корабле. И так всю ночь".

Из-за неулучшающейся погоды поисковая группа не смогла в тот же день прибыть на место приземления спутника. Десант высадился только утром следующего дня. Установив охрану у корабля, они собрали сброшенные перед посадкой детали (крышку люка, сиденье, тормозной двигатель, манекен). "Погода улучшилась только к обеду, рассеялся ночной туман. Сразу из Ижевска прилетели два "Як-12", пилотируемые Анисимовым и Головиным со специалистами. Сначала корабль разминировали. Достали из контейнера Звездочку и под радостные возгласы показали ее собравшемуся вокруг народу. После стали снимать приборы и другие контейнеры. Все это грузили на "Як-12" и отвозили в Ижевск, а затем отправляли в Москву. С помощью вертолетов и внешней подвески перенесли и корабль. Его погрузили на специально подогнанную на станцию Сайгатка платформу и тоже отправили в Москву".

Необычная жизнь Льва Карловича началась с того, что в его документах о рождении был вписан не 1921 год, как было на самом деле, а 1922 год. С этого момента судьба начала вносить в его жизнь свои коррективы.

Едва окончив семь классов, Лев отправился учиться в школу снайперов при ЦК ДОСААФ. Уехав из родного дома в Омске, он так и не смог вернуться обратно. Родители за время учебы сына сменили не одно место жительства. Осели в г.Тюмени. Туда-то в 1939 году и приехал шестнадцатилетний юноша после поисков родительского очага. Не успев к началу занятий в общеобразовательной школе, Лев вынужден был пойти работать, отложив мечту об образовании на один год. Но родители вновь снялись с места, оставив Льву младшего брата. Кормить нежданную "семью" оказалось нелегко. Как-то он лишился работы только из-за того, что долго простоял в очереди за хлебом для брата и опоздал к началу смены.

К счастью, Лев Оккельман встретился с инструктором тюменского аэроклуба Василием Кутаргиным, которые не только нашел мальчугану работу, но и изменил всю его жизнь. Трудно сказать, мечтал ли Оккельман стать летчиком, но в том, что теорию и практику летного дела Лев осваивал быстро и с энтузиазмом, нет никакого сомнения. Вскоре Оккельман начал летать, сперва на "кукурузнике", а затем и на других самолетах. С этого момента судьба преподносила будущему летчику немало сюрпризов.

Именно тюменский аэроклуб направил Оккельмана в Омскую летную школу. 20 апреля 1940 года Льва призвали в ряды Советской Армии и направили служить в Забайкалье. Там кроме специальности "пилот" он получил еще одну - "летчик-инструктор".

Весть о начале войны застала его около Саратова. Их полк тут же был направлен на боевое задание. Обратно тогда вернулось только трое. Для Оккельмана этот боевой вылет оказался последним. Командование решило не рисковать грамотным специалистом и направило его на один из авиазаводов осваивать новую технику и обучать наших летчиков. Оккельману пришлось освоить пикирующий бомбардировщик Пе-2. Он не раз просился на фронт, но, как теперь говорят, был зачислен в невыездные. Ему довелось учить летать многих летчиков, ставших впоследствии Героями Советского Союза. В 1943-44 годах он все же попал на фронт для прохождения по приказу Сталина боевой стажировки на Белорусском фронте. Награжден медалью "За боевые заслуги", орденом "Отечественной войны".

Демобилизовался Оккельман в звании старшего лейтенанта Приволжского военного округа. Уже на гражданке, работая в авиагруппе главлесохраны, он освоил самолет ША-2(двухмоторный деревянный грузопассажирский самолет), с помощью которого помогал тушить лесные пожары и изучать эти стихийные бедствия. Довелось Льву Карловичу "покомандовать и физкультурой", когда в Йошкар-Оле его назначили председателем комитета по физкультуре и спорту. Работал на часовом заводе г. Чистополя, командовал мелкой авиацией.

В 1958 году был направлен в Ижевск. Здесь Лев Карлович смог собрать и организовать работу собственной ижевской отдельной авиаэскадрильи. Настоял на строительстве в столице Удмуртии нового аэропорта. Списанный по состоянию здоровья с летной работы, он двадцать лет проработал летчиком-инструктором на тренажере. Случалось в его жизни всякое, но главное событие 1961 года осталось в памяти навсегда. Потому как связано оно с Космосом.