ЛЕВ КАРЛОВИЧ
ОККЕЛЬМАН
личный сайт
               


ГЛАВНАЯ

АВТОБИОГРАФИЯ

ПУБЛИКАЦИИ

ПАМЯТНЫЕ МЕСТА

НАГРАДЫ

ФОТОГРАФИИ

НОВОСТИ

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

ГОСТЕВАЯ КНИГА
  ПУБЛИКАЦИИ

С.Пахомов. Звездочка и Лев.

Газета "День", №52 от 29.12.2005

Лев Карлович Оккельман 45 лет назад командовал отдельной авиаэскадрильей № 61 Ижевского аэропорта. Это ему пришлось первым увидеть 25 марта 1961 года в заснеженном поле в Пермской области собаку-«космонавта» Звездочку, которая проторила дорогу Юрию Гагарину.

Лев Карлович сегодня все так же живет в Ижевске. В свои 84 года он по-прежнему строен, подтянут и доброжелателен. Интервью с летчиком Оккельманом взял и записал Сергей Пахомов, которому принадлежит идея установки памятника Звездочке на бывшей взлетной полосе Ижевского аэропорта, ныне улице Молодежной.

- Лев Карлович, когда Вы узнали о запуске космического корабля со Звездочкой на борту?

- Утром в день старта, 25-го марта. За два дня до этого к нам прилетели москвичи на самолете Ли-2 и вертолете Ми-4. В то время аэропорт и эскадрилья подчинялись различным ведомствам. Поэтому о цели их работы я не знал. Думал, какая-то проверка.

Бывший летчик Лев Оккельман (справа) и инициатор проекта установки памятника <<Звездочке>> Сергей Пахомов (слева). - А что произошло утром?

- С утра была нелетная погода. Низкая облачность, туман. Начальник аэропорта пригласил меня к себе в кабинет и там представил командиру поисково-спасательного отряда. Еще там был их врач и кто-то из конструкторов. Мне объяснили, что в 10 утра произойдет старт ракеты, которая совершит виток вокруг Земли и приземлится в заданном районе. Отряд должен встретить «шарик», но в такую погоду ни самолет, ни вертолет лететь не могут. Я ответил, что приказать лететь своим пилотам я не могу, - это было бы нарушением должностной инструкции. Но сам лететь готов, уверен, что справлюсь. У меня одного был допуск летать в любых погодных условиях, днем и ночью, заходить на посадку по приборам и выбирать место посадки с воздуха.

- Неужели московские летчики были ниже классом?

- Их самолет Ли-2 довольно громоздкий и, действительно, вряд ли мог взлететь, а вертолетчики, наверное, могли опасаться того, что совсем не знали нашу территорию. А я к тому времени уже три года как ее вдоль и поперек облетал.

- Когда Вам сообщили про собаку?

- Сразу и сообщили. Московский доктор Газенко объяснил, как она там закреплена, что нужно проверить. Сказал, что зовут Звёздочкой.

- Кто с Вами полетел?

- Я летел на маленьком Як-12, поэтому со мной были только два сотрудника из КГБ. Один из Москвы, второй наш.

Так выглядит сегодня <<пятачок>> на ул.Молодежной, где планируется установить памятник Звездочке. - Вы сразу знали, куда лететь?

- Нет. Мне определили коридор, в котором я должен был курсировать, в районе границы с Пермской областью – между Сарапулом и нынешним Чайковским. Тогда плотину через Каму там только строили. Взлетели мы задолго до старта самой ракеты, так что за несколько часов я выработал все топливо и был вынужден приземлиться на дозаправку в Башкирии, в Янауле, на аэродроме местных воздушных линий. Талонов на бензин у меня не было, и на карте я написал номер требования, которое так и не оплатил, но об этом позже. Всего было три поисковых отряда: в Куйбышеве, в Ижевске, в Перми. С аэродрома Куйбышева (нынешней Самары) взлетел Ил-14 с летающей лабораторией на борту. Он барражировал вверху над облаками на большой высоте. С него-то и должны были зафиксировать вхождение спускаемого аппарата в атмосферу и передать мне по рации предполагаемые координаты приземления. А я в это время «ползал на брюхе» под облаками. Облачность была не выше 50 метров. У Камы западный берег высокий, а с этой стороны сплошные леса. Видимость на пределе. Думал, как же его искать-то, если сюда приземлится?

- Вы знали, что происходит вверху?

- Конечно, связь с Ил-14 была постоянной. Вначале, оставаясь в зоне, я просто уходил от погоды. Потом стал курсировать туда-сюда вдоль «коридора». Вдруг слышу, с Ил-14 сообщают: «объект вышел из-за горизонта, сработал тормозной двигатель». После этого меня буквально «вели». Оператор в лаборатории на экране локатора видел две точки: объект и меня. Других самолетов в воздухе не было, и погода не летная и зона закрыта, все полеты запрещены. Я опережать начал, - «Вы обгоняете, вернитесь. Подверните на 10 градусов влево». Смотрю: внизу уже Чумна. А там бугор. И тут мне говорят: «Корабль перед вами». Перелетаю бугор, лес кончается, открывается поле. Там шарик и приземлился.

- Вы сразу его увидели?

- Видимость была плохая, но оператор меня точно вывел на него. К тому же шарик был повернут ко мне нижней, черной стороной. Парашюта не было видно. Это потом их стали делать оранжевыми. А тогда белый парашют на снегу заметить было невозможно. Когда я приземлился, то первым делом очертил на снегу палкой контуры лежащего парашюта, такое было задание: чтобы потом можно было восстановить обстоятельства посадки. Видно было, что после касания земли шарик еще протащило по полю, пока он не уперся отверстием люка в край дороги. Это была проселочная дорога из Чумны в Каршу. Тогда как делали: осенью выпадет снег, вдоль дороги ставили вешки. И все ездили вдоль этих вешек. За зиму снег на дороге утрамбовывался. Весной, когда в поле снег начинал подтаивать, дорога оставалась выше. Вот за этот выступ шарик и зацепился. Как раз посередине поля. Я сел вдоль дороги и подрулил прямо к шарику.

- Чем занялась ваша группа после приземления?

- Товарищи из органов сразу отправились в Каршу налаживать связь. В Чумну идти было ближе, но там была река, и поверх льда уже стояла вода. А я пошел к шарику. Вокруг него был рассыпан специальный порошок. Так он был прозрачным, но стоило ему попасть в воду, как он начинал блестеть. Этим порошком потом все, кто был возле шарика, перепачкали ноги. Меня предупредили, что порошок предназначен для облегчения поисков на случай падения шарика в воду.

- Если люк оказался внизу, то собачка была вверх ногами?

- Нет, контейнер с собачкой был наклонен градусов на 30. Он был из плексигласа, прозрачный. Я залез внутрь. Собачка была жива. Она была закреплена, но могла сидеть и лежать. Увидев меня, затявкала. Все было в порядке. Надо было доложить об этом. Рация у меня была, но коротковолновая. Для связи необходима прямая видимость, а мы находились в низине. Я вылез, закрыл парашютом отверстие люка (метель была), завел мотор и взлетел. Сверху передаю сообщение в Ижевский аэропорт и на Ил-14: «Корабль в порядке, собачка жива. Принимаю меры для их сохранности». Погода не улучшалась, было принято решение, что я переночую рядом с шариком, а поисково-спасательный отряд подготовит эвакуацию. С Ил-14 хотели сбросить десант. Но уже темнело, дул сильный ветер. Поэтому выброску десанта отложили до утра. Снова приземлился к аппарату. Собачка совсем освоилась, ласковая такая. Но я понял, что она хочет пить. Еда-то у нее была, тубы там какие-то, а вот воды не было. Тогда я зачерпнул пригоршню снега и поднес ей, - она весь снег слизала.

- Неужели никто не приходил из сел, там ведь рядом?

- Конечно, приходили. Из Чумны. Они мне и рассказали, что севернее повис на дереве манекен, зацепившись парашютом. Ведь как происходил спуск первых космических кораблей? Когда в космосе на орбите включался тормозной двигатель, корабль начинал тормозить и входил в атмосферу. При этом нижняя часть шарика от трения о воздух буквально горела и обугливалась. В это время шарик летел в огненной оболочке и связи с ним не было. На высоте 7 километров двигатель прекращал работу и отстреливался. В нашем случае это произошло над Сарапулом. Летом охотники нашли его в лесу. Далее шарик спускался на парашюте. На высоте 800 метров отстреливалась крышка люка и срабатывала катапульта. Космонавт в кресле вылетал из корабля и приземлялся автономно на парашюте. Вот почему манекен, как самый легкий, улетел дальше корабля. Кресло нашли в Чумне. А крышку люка москвичи тогда так и не нашли. Видимо, кто-то из местных прибрал. Позднее ее подбросили в сельсовет. Теперь она в местном музее. Но тогда у меня был приказ никого близко не подпускать. Спускаемый аппарат был заминирован. А что делать - секретность! Мне потом объяснили, что в случае нештатной ситуации корабль должен был самоуничтожиться.

- С собачкой?

- Я думаю, не только собачки так рисковали, но и люди…

- Вы собачку не выпустили?

- Нет. В Ижевске доктор мне разъяснил, как это в случае чего сделать. Но что получилось: из Карши вернулись мои пассажиры. Там их никто ночевать не пустил. Жили в Карше староверы и боялись чужаков. Единственное, что им удалось, позвонили из конюшни на краю села. Но к тому времени я уже передал сообщение. Они мне даже поесть ничего не принесли. И сразу же ушли в Чумну. Больше я их не видел, хотя я им даже в кабине самолета чехлы постелил. Остались мы вдвоем со Звездочкой. Всю ночь мне пришлось периодически запускать двигатель для прогрева, чтобы в случае необходимости быть готовым к экстренному взлету. Так что я рисковать не стал, не выпустил ее. Да ей там, в шарике, было удобно. Мы с ней всю ночь общались.

- Вы ночевали внутри спускаемого аппарата?

- Да.

Автор памятника Звездочке Павел Медведев пока может держать его на одной ладони. - Как же Вы там при вашем росте поместились? Ведь первых космонавтов специально отбирали невысоких!

- Так кресла-то там не было! Вот на направляющих катапульты я и расположился. Конечно, очень неудобно было и холодно. К тому же сыро, я весь промок.

- Выходит, Вы – первый человек, который ночевал в «космическом доме»?

- Может быть и так (смеется).

- Вам было 40 лет, за плечами война. И вот вы один, если не считать Звездочку, ночуете на месте космонавта. Вы ведь не могли не понимать, что готовится запуск человека в космос. Не хотелось стать космонавтом?

- Ночь была, конечно, необычной. Корабль-то продолжал работать! Он подавал позывные, что-то пощелкивало, потрескивало. Я смотрел на пульт управления. У нас в самолетах что? Компас, уровень горизонта. А здесь вращающийся глобус. Вся страна ждала, когда полетит человек в космос. Это был пик интереса к космосу. Но относительно себя я не строил иллюзий. К тому времени у меня начались проблемы со здоровьем, мне не долго оставалось летать.

- Как развивались события на следующий день?

- Утром на рассвете высадился десант. Первым ко мне подошел майор. Я доложил обстановку. Десантники отключили корабль. Подготовили площадку для приема вертолета - выровняли снег, расставили вешки. К обеду погода улучшилась, прилетел московский вертолет Ми-4 и санитарное звено моей эскадрильи на двух самолетах Як-12. Минер разминировал спускаемый аппарат и подорвал заряд в ближайшем лесу. Врач достал Звездочку. Она была в жилетке, к которой прикреплялись разные провода. Все разъединили и сунули собачонку мне за пазуху. Но я так устал и промок, что отдал ее пилоту санзвена Головину, и тот понес показывать ее местным жителям, которые сбежались со всей округи. Собачка маленькая, только мордочкой вертела по сторонам. Все, что могли, из шарика достали и погрузили в самолеты. Сам шарик вертолетом транспортировали в Сайгатку (Чайковский) на железнодорожную платформу. Перед началом поисково-спасательной операции эта платформа стояла в Агрызе, поскольку не ясно было, как будет ближе ее подогнать: через Ижевск и Пермь или через Сарапул. Когда космический корабль приземлился, ее перегнали по ветке, по которой подвозили материалы для строительства плотины в Чайковском. Внешне платформа не отличается от обычного товарного вагона. Для страховки из Перми прилетел второй вертолет. Когда вертолет с шариком завис над платформой, она раскрылась, шарик опустили, она закрылась, и больше его никто не видел. В Ижевске Звездочку поместили в кабинет начальника аэропорта. Там уже ею занимались москвичи. Но целый день все ходили смотреть. Моя жена была начальником метеостанции, ее дверь была напротив. Принесла собачке колбасы. Та с удовольствием поела и уснула прямо на диване. Напутешествовалась. На следующий день поисково-спасательный отряд со Звездочкой улетел в Москву.

- Вас как-то отметили за эту операцию?

- Нет. Никто ничего не сказал. Даже не было взыскания от начальства за полет в нелетную погоду. Как будто ничего и не было. А товарищи из органов забрали планшет с картой и ветрочет. Вот почему я так и не смог заплатить за бензин, взятый в Янауле. И велели никому ничего не рассказывать. Я и не рассказывал, свое дело сделал, чести летчика не посрамил. - Лев Карлович, Вы давно уже не летаете, да и авиация сейчас совсем другая. По небу не скучаете?

- Ну, конечно же. Так бы взлетел, посмотрел все кругом…Тянет.


В этот понедельник на Молодежной, в непосредственной близости от Устиновского Центра семьи «обкатали» на публике рабочий макет памятника Звездочке – сам «шарик» был вылеплен из утрамбованного снега, а в открытый «люк» поставили гипсовую модель собачки (в масштабе 1:2, то есть вдвое больше против «малышки» Звездочки). Посмотрели, как смотрится композиция пространственно, хорошо ли вписывается поворот скульптуры в общий рисунок. Автор памятника, Павел Медведев сделал уже несколько рабочих вариантов скульптуры. Этот устроил и заказчиков, и авторов.

Рабочий макет памятника из снега. Что было отмечено пусканием фейерверков. Два «фонтана» разноцветных искр были встречены аплодисментами окружавших памятник школьников.

По словам главного художника Ижевска Елены Чугуевской (она наряду с представителями районной администрации, входящими в оргкомитет по установке памятника Звездочке), эта новая городская скульптура поможет горожанам «вспомнить» свою недавнюю историю – взлетная полоса, старый аэропорт, эти понятия очень быстро уходят из обихода людей. Тем более, что собака Звездочка потянет за собой целый пласт космической тематики, которая весьма актуальная для промышленного Ижевска.

Сейчас гипсовая Звездочка, тонированная под чугун (в этом материале будет выполнен и постамент-шар и сама фигурка собаки) выставлена в МВЦ «ГАлереЯ». А открытие памятника состоится 25 марта, день в день с ее историческим полетом.


2008-2010, г.Ижевск
  Тех.поддержка levokkelman[at]yandex.ru
 
Hosted by uCoz